30-04-2008

За что меня так жестоко наказали?

Лидия Плас

«Если Я сказал худо, покажи, что худо,
а если хорошо, что ты бьешь Меня?»
(Ин. 18:23)

За то, что я раскрыла всю меру страданий и разрушительный характер происходящего в русской Свято-Николаевской общине Ниццы, была заочно отлучена от Причастия архиепископом Гавриилом во время Страстной седмицы 2008 года. Суровая, крайняя мера наказания, принятая в отрешении верующей и практикующей русской прихожанки, коей являюсь. Решение об этом наказании за №11-08 от 15 апреля 2008 года было получено мною заказным письмом в Страстной вторник:

«В связи с ложными и клеветническими действиями и заявлениями публичного характера, наносящими ущерб нормальной жизни общины и спокойствию святых Божиих церквей (...) г-же Лидии Плас запрещено подходить к Евхаристической Чаше до тех пор, пока она не покается перед архиепископом Гавриилом (...) в соответствии с канонами (...). Никакой другой епископ не может снять это запрещение».

Архиепископ Гавриил также добавил: «Вместо того чтобы следовать рекомендациям Вашего епископа, Вы опубликовали большую статью на русском языке сначала в парижской газете, затем оригинал на французском - на интернет-форуме. В этой статье приведено большое количество ложных и клеветнических утверждений в отношении меня лично и настоятеля ниццкого прихода, а также состоянии дел в приходе (...), членом которого Вы являетесь номинально, только уплачивая членские взносы и не участвуя более в богослужениях в течение последних двух лет».

В Светлый вторник 28.04.08 я ответила архиепископу Гавриилу следующее:

«Ваше Высокопреосвященство, Вы вынесли приговор, даже выслушав меня и даже не задав мне никаких вопросов. Я смиренно прошу Вас выслушать меня и указать на те "ложные и клеветнические публичные заявления и действия", за которые Вы применили в отношении меня столь необоснованное и суровое наказание - отлучение от Причастия.

Статья, опубликованная в «Русской Мысли», была передана туда гораздо ранее Вашего письма от 28.03.2008 г., и, соответственно, принять его к сведению было невозможно. В этом письме Вы просили более не беспокоить Вас, особенно во время Великого Поста. Оригинал статьи на французском языке был подготовлен еще в начале февраля 2008 года и затем дополнен в связи с визитом главы РПЦЗ. Шла работа над его переводом на русский язык здесь, в Ницце. Замечу также, что начиная с 11 февраля 2008 года я перестала публиковать свои сообщения на интернет-форуме: моё последнее выступление было под номером 4311.

Статья в «Русской Мысли» описывает реальное положение вещей и опирается на неопровержимые свидетельства и доказательства, в том числе и письменные. В случае если были допущены ошибки, то пусть лицо, уполномоченное Вами, укажет на них и обоснует ложный характер сделанных заявлений. В этом случае я немедленно принесу свои извинения и покаяние перед теми, кто, прочитав указанную статью и, возможно, даже и пережив описанное, поверили этому, - вплоть до доказательства обратного.

Я хочу прежде всего обратиться не столько к обвинителю, сколько к «кроткому и смиренному сердцем» пастырю (Мф. 11:29), которого мы поминаем в своих молитвах. Мы глубоко страдаем от сложившейся у нас трагической ситуации. Эта ситуация достаточно подробно изложена в многочисленных посланиях, отправленных на Ваше имя и подписанных в свое время более чем половиной прихода (...). Мы множество раз обращались за помощью к Вам и даже к Его Святейшеству Патриарху Вселенскому Варфоломею (...) Но наше отчаяние (...) не было услышано. Никто не откликнулся, не пожелал вникнуть в наши трудности. Все закрыли глаза и заткнули уши, попирая нас, без права на протест.

Разве соответствует это стремление заглушить нашу правду без попыток выслушать, понять и, быть может, простить, - заповедям Господним, на которые Вы так часто ссылаетесь в своем письме? Полное игнорирование чаяний этой состарившейся общины, которая долгие годы несла на своих плечах наш Собор, заботилась о нем, - неужели это и есть выражение любви к ближнему, как завещал нам Господь?

И когда я, увидев столько слез и страданий, перед глухой стеной непонимания, заговорила об этом, о реальном положении вещей, в газетной статье, - Вы наказали меня отлучением от Причастия?

Вы советуете мне найти в глубине души хотя бы маленькую искру раскаяния. Но у меня никогда не было даже намерения хоть как-то, каким-то образом оскорбить Вас или нанести ущерб нашей общине или Церкви. Господь и люди вокруг меня являются свидетелями моей глубокой преданности Церкви и почтительности по отношению к Вам.

Я горжусь тем, что отношусь к этой белой эмиграции, которая воспитывалась на церковных и моральных устоях, исшедщих от Русской земли и доставшихся нам от наших родителей. Эти устои нам передали наши отцы и матери за рубежом, они воспитали наши души (...)».

На это письмо архиепископ Гавриил ответил мне 15 мая следующее: «(…) Мне кажется, что мое письмо от 15 апреля достаточно ясное. Вы хорошо знаете, что Вы должны сделать».

Вот что, вкратце, произошло и, таким образом, все смогли ознакомиться с разными документами, составляющими это дело.

Начиная с октября 2003 года нормальное течение приходской жизни в Ницце было серьезно нарушено; далее, с февраля 2006 года ситуация еще более усугубилась в связи с начавшимся судебным процессом между настоятелем и Российской Федерацией по поводу прав на Никольский собор в связи с окончанием договора аренды. Бурная деятельность ACOR, желающей повлиять на ход процесса, имеет крайне негативные последствия для всех нас.

12 марта 2008 года я отправила письмо настоятелю-председателю ACOR протоиерею Иоанну Гейту: 

«Сегодня утром я пошла в нашу «маленькую» церковь на улице Лоншан. Там я заметила определённые «исчезновения» икон, среди которых большие (Толгская и Владимирская иконы Божией Матери), (...) и на аналое преп. Сергий Радонежский, небольшого размера (...). Можете ли Вы соблаговолить объяснить мне, что произошло с этими тремя иконами и почему их убрали? Как Вы знаете, мы также, как и Вы ответственны за это достояние».

14 апреля я получила ответ, уточняющий, что в этой церкви намечены большие работы, и что «в связи с элементарной предосторожностью, Совет решил временно убрать эти иконы и положить их в надёжное место».

14 апреля посол России во Франции г-н А. Авдеев, будучи проездом в Ницце, посетил наш Собор во время, предназначенное для туристических посещений. Служащий Собора, выполняющий функции гида, не имел никаких оснований запретить ему вход в исторический памятник. Тем не менее, администрация общины расценила этот поступок гида как «участие в заговоре» и за факт общения с послом подвергла его суровому дисциплинарному наказанию: отстранила от работы на несколько дней с лишением жалованья, - несомненно, первый этап к увольнению.

15 марта моя статья была направлена в «Русскую Мысль». Ее опубликовали 4 апреля в газете, а на форуме во французской версии 14 апреля (№ 4699).

24 марта новое письмо настоятелю: «(...) Если я должна радоваться, что эти две большие иконы находятся в надёжном месте (...), то там ли также икона преподобного Сергия, которая была на аналое? Можете ли Вы проявить любезность сообщить мне, сколько и какие иконы были убраны (...). Я надеюсь, что когда придет время, они вернутся в нашу маленькую церковь с престольным перламутровым крестом, который появился в соборе, в витрине, куда его принесли староста и его приятель Жоэлъ Пуату. Но тогда возникает вопрос: имеют ли право светские люди дотрагиваться к престольному кресту?»

28 марта я получила ответ от архиепископа Гавриила: «(...) О. Иоанн дал вам полный ответ (...) я полностью доверяю ему как в духовном, так и в административном плане»  (...) никто не давал вам права проводить инспекцию (...) вы являетесь членом общины номинально, только уплачивая взносы и не участвуя в богослужениях уже два года (...) Я буду вам очень признателен, если вы перестанете докучать мне замечаниями подобного рода, особенно во время Поста (...)».

Затем я была отлучена от Причастия. Эта крайняя мера, применяемая в результате совершения тяжелейших проступков, помимо глубокой горечи вызвала во мне множество вопросов. К элементарному несоблюдению канонической процедуры, обязательной в Православной Церкви, добавляются вопросы по существу:

Почему у меня не потребовали доказательств, приведенных мною фактов?

Почему эти полностью обоснованные факты названы ложью, клеветой, неправдой?

Почему в качестве наказания, если таковое вообще возможно в моем случае, выбрана такая крайняя мера, как отлучение от Приастия?

Почему я была приговорена к наказанию заочно, скрытно, без вызова, какого-либо обсуждения?

И почему не соблюдена статья 88 § 5 устава Архиепископии?

Обратившись к священникам различных Церквей, я получила ответы, что данное наказание, примененное с нарушением канонической процедуры, является недействиетельным.

Ходят упорные слухи, что меня собираются вдобавок исключить из общины. Почему именно из меня хотят сделать «козла отпущения»?

Я всегда стояла на страже церковных ценностей, завещанных нашими святыми отцами в изгнании. Вместе со своими братьями и сестрами во Христе я прошу в своих молитвах о пастырях скромных и доброжелательных, всем доступных, готовых слушать и понимать, которые бы говорили словами любви и смирения.

Эта статья не является ответом на Указ о моем наказании, это обращение к сознательности и ответственности каждого из нас.

Лидия Плас, Ницца

Газета "Русская Мысль", 2008 г.

Начало: Статья Л.Ф. Плас "Без мира и покоя" в газете "Русская мысль", 2008.